Я ЗНАЛ ОДНОГО СТАРОГО САДОВНИКА
Сент-Экзюпери

Я знал одного старого садовника, который рассказывал мне о своем друге. Пока их не разлучила судьба, они жили, как братья, вместе пили чай по вечерам, вместе праздновали одни и те же праздники, советовались друг с другом и поверяли друг другу самое сокровенное. Но им разумеется, не о чем было особенно разговаривать, и чаще всего можно было видеть, как они окончив работу, молча гуляют по саду, любуясь цветами, небом и деревьями. Но если один из них, касаясь пальцем лепестка розы, покачивал головой, другой наклонялся и, увидев, что растение повредили гусеницы, тоже качал головой. А распустившиеся цветы доставляли обои одинаковую радость.

Но вот случилось так, что одного из моих садовников нанял на работу какой-то купец, и он ушел с его караваном. На караван напали разбойники, а потом превратности судьбы, войны между царствами, бури кораблекрушения, невзгоды, потери и нужда много лет швыряли его из одного сада в другой, словно бочку в море, и, наконец, забросили на другой край света.

И вот, уже состарившись без весточки, мой садовник получает от своего друга письмо. Одному Богу известно, сколько лет странствовало оно по морям, какие всадники, какие корабли, какие караваны поочередно несли его, подобно волнам, неустанно бегущим одна за другой, прежде чем оно попало к нему в сад. В то утро он весь сиял от счастья. И желая поделиться своей радостью, попросил меня прочитать это послание, как просят прочитать стихи. И на моем лице он ловил отражение чувств, которые оно во мне рождало. В письме было всего несколько слов, потому что оба садовника, легче управлялись с лопатой, чем с пером. Там было написано: “Сегодня утром я подстригал мои розы...”. Прочитав это я задумался о самом важном, чего не мог бы выразить словами, и покачал головой, как некогда качали головой друзья.

Отныне мой садовник потерял покой. Он только и делал, что расспрашивал о географии, о навигации, о
почтовых путях, о караванах, о войнах между Царствами. А через три года мне понадобилось отправить
посылку на другой конец света, и сказал моему садовнику: “Ты можешь послать своему другу письмо”.
От этого пострадали мои деревья и овощи на огороде, а для гусениц наступил настоящий праздник, потому что
садовник целыми днями только и делал, что выводил свои каракули, зачеркивал и принимался писать заново,
помогая себе языком, словно школьник, ибо он чувствовал, что должен сообщить что-то очень важное: ему
ведь надо было раскрыться перед другом до конца, во всей своей правде. Ему надо было перекинуть свой
собственный мост через пропасть, чтобы преодолев пространство и время, соединиться со второй половиной
самого себя. Ему надо было выразить свою любовь. И вот, наконец, краснея от смущения, он принес мне свой
ответ, чтобы на этот раз прочесть на моем лице отблеск радости, которая должна была озарить друга, чтобы
испытать на мне силу своих признаний. И я прочел эту жаркую молитву, выраженную простыми, старательно
и неумело написанными словами: “Сегодня утром я тоже подстригал мои розы...”.