-  

       Пока у певицы Ирины ЛЕОНОВОЙ записан только один диск. Благодаря Никите Михалкову, который дал на него деньги. Она лауреат многих престижных конкурсов – в Германии, Венгрии, Швеции... В Стокгольме ей стоя аплодировало жюри.

Вспоминает Ирина Леонова: В школе я пела на всех концертах художественной самодеятельности. И поняла, что пение берет верх над баяном. Но в нашем музыкальном училище тогда преподавали только академическое пение. А у меня – народное. Поэтому я пошла учиться на отделение дирижеров народных инструментов.

После училища я вышла замуж, у меня родилась дочь. В два года она тяжело заболела: у нее были парализованы ноги. Полгода мы с ней лежали в больнице. Потом, чтобы выжить, я подрабатывала, где только могла. Занималась музыкой с детьми, была санитаркой, нянечкой в саду. Врачи сказали мне, что болезнь неизлечима: «Вы даже не мечтайте и не надейтесь на чудо!» А я надеялась и молилась. Однажды, лет в 14, нашла молитву своей бабушки «Богородице, Дево, радуйся...» записанную карандашом. В шкафчике, в незаметном месте.

В 15 лет я пошла креститься. Прочитала объявление в нашем Ивановском кафедральном соборе, в какое время и в какие дни там крестят. Шла и думала: «Если сейчас кто-нибудь встретится и спросит, куда это я, соврать не смогу. Нельзя же врать, что иду в храм. Только бы никто не встретился!» Ко мне хорошо отнеслись в храме. Сказали: «Вот окошечко, сюда надо денежку заплатить. А потом, деточка, иди вон туда! Рубашечку принесла?» - «Нет». – «Ну ладно, мы тебе дадим!». И бабушки, и батюшка ни словом, ни взглядом меня не смутили.

Не скажу, что после Крещения мне стало легче жить. Не для этого я его принимала. Была душевная потребность креститься. До сих пор уверена: дети и отроки ближе к Богу, чем взрослые. Такое ощущение, что теперь там, где находится душа, уже есть некая мозоль. А в том возрасте ее еще не было. Когда дочка заболела, я поняла: оказывается, какая бы ты ни была сильная, умная, выносливая, как бы ни доверяла медицине, есть моменты, когда ни люди, ни деньги ничего не решают. Никто, кроме Бога, не может изменить ситуацию, когда у тебя умирает ребенок. Наверное, Господь дает нам испытания, чтобы кто-то не забывал, а кто-то узнал об этом.

Я молилась просто своими словами. И почувствовала, что сила молитвы огромна. В четвертый раз мы поехали с дочкой в Евпаторию. И мне там сказали: «Вероятно, девочке неправильно поставили диагноз». Поставили-то правильно: на консилиуме было пять профессоров – и они в один голос утверждали, что надежды нет, что я еще молода и рожу другого ребенка.

В итоге дочка стала на ножки. Я начала водить ее в спортивные кружки. И когда она уже училась в школе, приехала в Москву поступать в Университет культуры и искусства на вокальное отделение. Четыре года назад уехала из Иванова в Москву. Дочка моя к тому времени окончила школу и вышла замуж. У меня и внучка есть – Ксюшка, бабушкина радость. Теперь моя творческая жизнь заново начинается.

Использованная литература: Семейная православная газета.