Истинная милостыня – это не просто материальная помощь, а проявление любви. Мы все нищие любовью и надо горячо молиться и просить у Господа Иисуса Христа дар любви. Не пристрастной, собственнической любви человеческой, а Христовой, жертвенной, которая боится даже мысленно повредить человеку осуждением, любви, о которой сложен боговдохновенный гимн в 1-м Послании Святого Апостола Павла Коринфянам:

«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится... А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».

 Милостыня очищает от многих грехов. Речь идет не только о вещественной милостыне: гораздо дороже милостыня духовная. Она состоит в том, что человек вместо осуждения ближних, жалеет их, прощает им их грехи и недостатки и просит Бога простить их. Надо так же не роптать, когда терпишь болезнь и невнимание окружающих, холодность их и проч., а говорить от всего сердца: «Достойно по делам моим приемлю, помяни меня Господи, во царствии твоем».

 У храма часто стоят нищие с просьбой о милостыне. Не надо проходить мимо: дать можно самую малость, но с добром и участием. «Милости хочу, а не жертвы».

 Творить милостыню – значит не только давать, но и с усердием и радостию, и чувством благодарности к принимающему. Итак, если кто даст не с таким расположением, то лучше не давать. Ибо это не милостыня, а напрасная трата. Ведь то и милостыня, когда подаешь ее с радостию и думаешь, что сам больше получишь, нежели даешь.

 Человек, имеющий любовь не довольствуется тем, чтобы давать тому, кто попросит у него милостыни, но и сам ищет людей, находящихся в нужде, чтобы поддержать их.

Если у меня есть, к примеру, двое часов – одни хорошие, а другие немного испорченные, - и я отдам бедняку испорченные, то это значит моя любовь второго сорта. Если я имею настоящую любовь, то отдаю бедняку хорошие часы. Однако впутывается ущербная логика, и мы говорим так: «хорошие, что-ли отдавать? Да, для него, раз у него вообще нет часов, хорошими будут старые». И я отдаю ему старые часы. Но когда ты даешь старое, то в тебе еще живет ветхий человек, если же ты даешь новое, то ты человек возрожденный.